- Спасибо! — ответил он с погасшей улыбкой. И поспешно спрятал в карман платок из старого реквизита, потертый и застиранный. — А вы тут девочки… Такой махонькой… не замечали?
- А я не чуваю, сынок, глухая, шо пень, ужо просты… — громко прошептала бабушка и перекрестилась на образа.
«Совсем как я, и платок» — подумал Степан Игнатьевич о своей судьбе. Но он не поэтому расстроился, а потому, что старушка, а не девочка потянула его за пальто.
Он вышел на улицу, посмотрел на весну. Оранжа почему-то не было. Степан Игнатьевич щедро подал нищим, подождал друга. Могла же собака отлучиться, скажем, по своей собачьей надобности. Потом состарившийся клоун вернулся в храм, надеясь все-таки встретить девочку.
- Что-то забыли? — Участливо спросила та же добрая старушка.
- Нет-нет, спаси Бог, — ответил он и удивился, как это у него сказалось: не спасибо, а Спаси Бог. Священник остановился перед Степаном Игнатьевичем и помахал на него кадилом.
- Спаси Бог, — повторил он, немного постоял в душистом облаке и пошел по ступенькам к выходу.
Когда он вышел на улицу, Оранж уже сидел у ворот.
-Домой! — Сказал хозяин. И они пошли домой.
Дома клоун булочку бережно укутал в пакет и подумал, что до завтра она еще доживет. Он решил, что завтра они пойдут в церковь утром, а не вечером.
Но утром девочки в храме он не нашел. Как вы уже догадались, эта была та самая крошка с ирисками, которая каждый вечер навещала Оранжа. Но теперь она не пришла даже к Оранжу.
И Оранж загрустил.
Вечером хозяин пробовал покормить Оранжа ливеркой, но аппетита у пса не было.
- Как же ты у меня исхудал, как же ты у меня порос колтунами… — охал Степан Игнатьевич, расчесывая любимца. — И в ушах у тебя клещи… Бедное мое сокровище.
Так приговаривал хозяин, и сердце Оранжа таяло и тосковало от любви.
День уже прибавился очень хорошо. По правде сказать, свечи в каморке были уже не нужны. Каждый раз они оставались после вечернего чтения, так что их уже много накопилось. Но девочка не шла у клоуна из головы. Может, ему попало в сердце слово «дедушка»? Ведь он не замечал, что постарел. И понял, что дедушкой его уже никто не назовет. Стареющий клоун закончил причесывать собаку, надел пальто, снова потрогал булочку в кармане, и вышел на улицу. Оранж – за ним. Степан Игнатьевич был очень задумчив, так сильно, что даже не заметил Светку, которая переходила дорогу, и чуть не наступил на нее.
- Сытыпан, ты опят вина попил?! Кошку едва не убил! — сказала дворница и замахнулась на соседа метлой.
Он не просто не извинился и не остановился — он всего этого не заметил. Он быстро пошел по тротуару.
- Сидеть! — сказал Степан Игнатьевич и вбежал в храм. И подумал: «Побуду подольше, подожду… может, придет девочка…» И в нем сказалось как будто: «помолюсь».
Оранж сидел, как всегда, и ждал. Он тревожился: почему девочка не приходит? Может, дядя Бочка ее нашел и съел?.. От этих мыслей у него совсем пересохло в носу и заныло в животе, как в детстве перед дракой.
Но девочка появилась! Она подбежала незаметно и поцеловала Оранжа в звездочку на лбу:
- Ку-ку! Все нормально! — Сказала кроха. — Он походил-походил, покричал и уснул, а я отсиделась в тайнике. Здорово ты бегаешь, молодец! — Она погладила Оранжа по морде. — Только что уснул, и спать будет три дня. Он всегда так спит. А я опять ирисок принесла. Хочешь? Ну зачем ему целый ящик ирисок, скажи?
Девочка раздала конфетки: Оранжу, нищей бабушке и нищему дяде с перевязанным глазом.
По тротуару уже громко журчали ручейки.
- Тузик, перескочи через этот ручеек! — Прыгнула девочка. Оранж прыгнул тоже.
- Теперь этот! И этот! Молодец, Тузик! — Девочка, одетая в слабенькую куртку и сапожки на босу ногу, сама легко прыгала по асфальту и звала поиграть Оранжа. Оранж сначала стеснялся, а потом стал дурачиться, как Тузик. Они прыгал и бегал так, что нищие люди сначала веселились, глядя на них, а потом стали прогонять:
- Пошли, пошли отсюда, прыгуны, здесь вам Божий храм, а не цирк!
И они пошли гулять, то есть прыгать по улицам города. И очень далеко упрыгали от храма.
Собачий нос ловил запахи весны. Оранж радовался. Он счастлив, у него во рту сладкая ириска, и он прыгает так, как девочка или Тузик!
