Где ты, милое
Светлое завтра мое,
Где соловушкой утренним
Коршун поет,
Почему никогда не приходишь?
1996
Остыли от времени угли,
Не грезят отжившим огнем.
Мы больше не встретим друг друга
Стократно придуманным днем.
Заглушены боли недуга –
Жалеть, излечившись, о нем?!
Мы вряд ли узнаем друг друга.
Мы мимо
друг друга
пройдем.
И слезы исчезнут, как реки,
Размыв неземные пути.
Постыдные души-калеки
Кричат перед храмом: «Прости»!
А было ли это любовью:
Все крик потаенный да дрожь,
Да память, умытая болью,
Черна, как грузинская брошь.
1993
Что за ястреб крылом перебил мне ноги
И стрелою взвился за облаками?
Просыпались в земле старинные боги
И на сердце мое накатился камень.
Грохотали по недрам грозно ноги,
Будто корни ушли от своих деревьев.
И на свет выходили незрячие боги,
С лицами древних.
И немели губы, и ветер плакал,
Льстивая стрела к сердцу летела,
Жемчугом на груди падали злаки, —
«Ты отдай нам камень, женское тело».
Ноги мои ноги бежать не могут,
А передо мною дымится омут.
Я еще ни разу не умирала,
Только неумело слезу убирала.
Я им говорила: все спится, все снится...
Руки воздевают, кричат: «роженица!»
Руки воздевают, кричат «роженица»,
Тленные свои поднимают лица.
