В четвертом этаже февраль,
Там снег идет печальный,
То вдруг послышится рояль,
То кубка звон хрустальный.
Кухарка в кухне жарит лук,
Степан часы заводит...
Уж дома нет – но слышен стук,
Как стрелка кругом ходит.
Толпа озябших голубей
По комнатам летает.
Степан выходит – хоть убей,
Он их не замечает.
Хозяйка быстрая идет,
По лестнице взлетает,
Рукою по стене ведет,
Таинственно вздыхает.
Фиалки нежные в глазах,
Бела, как мрамор, кожа,
И шепчет женщина в слезах:
«О Господи. О Боже».
И каждая слеза ее,
Движение и слово
На стрелки мощное копье
Навек попасть готово,
Чтоб выпали ключи из рук,
И в городской лавине
Услышался прошедший звук,
Таких уж нет в помине.
Растет рябина. У ствола
Свивают гнезда галки.
А упадет ночная мгла –
Цветут кругом фиалки.
Рябины гладкая кора
Бледнеет, словно кожа.
Несут по городу ветра:
«О Господи. О Боже».
1993
